Город не спал. В Стамбуле ночь пахла гарью, тревогой и каким-то странным ожиданием, будто воздух сам знал — дальше будет хуже. Люди выходили на балконы, смотрели вниз, прислушивались.

Не к новостям — к улицам. Когда общество перестаёт верить телевизору и начинает верить шуму под окнами, это всегда плохой знак.

Турция оказалась в точке, где привычные объяснения больше не работают. Экономика — как натянутая струна: инфляция гудит, цены растут быстрее зарплат, а обещания звучат всё тише. Люди считают не проценты, а дни до следующего платежа.

И в этой тишине вдруг раздаётся крик — не организованный, не отрепетированный, а живой, злой, усталый.

Власть делает вид, что контролирует ситуацию. Но контроль — это не количество полицейских и не плотность кордонов. Контроль — это доверие. А с ним беда. Даже те, кто ещё вчера молчал, сегодня задают вопросы. И вопросы эти — не из тех, на которые можно ответить лозунгом.

Реджеп Тайип Эрдоган десятилетиями строил образ лидера, который «знает, как надо». Но история жестока: она проверяет не образ, а реальность. И сейчас реальность сопротивляется. Не лозунгами оппозиции — усталостью обычных людей. Тех, кто утром идёт на работу и не понимает, почему деньги обесцениваются быстрее, чем их усилия.

Говорят, президент отдал бы всё, лишь бы стереть этот момент из времени. Но время не стирают. Его можно только прожить — или не выдержать. И вот здесь возникает главный вопрос: это кризис управляемый или начало цепной реакции? Потому что страх — заразителен. Он передаётся быстрее любой идеологии.

Социальные сети кипят. Одни кричат о заговоре, другие — о неизбежности. Истина, как всегда, где-то между: система, долго державшаяся на харизме и жёсткой вертикали, столкнулась с реальностью, где одной воли мало. Нужны ответы. Чёткие. Понятные. Честные. А честность — самый дефицитный ресурс во времена турбулентности.

На улицах всё чаще слышны слова «дальше так нельзя». Это не революция — это предупреждение. Самое опасное состояние для любой власти: когда народ ещё не вышел окончательно, но уже перестал верить. Когда страх сменяется холодной решимостью. Когда шёпот становится громче приказов.

Турция сегодня — как дом, где треснули несущие стены. Снаружи он ещё стоит, внутри уже ходят сквозняки. Можно ли всё это остановить? Теоретически — да. Практически — цена будет высокой. Потому что каждый день промедления увеличивает счёт.

Именно поэтому говорят: он отдал бы всё, лишь бы этого не было. Но история не торгуется. Она лишь фиксирует: здесь власть услышала — или здесь предпочла не слышать. Что будет дальше — вопрос не только к Анкаре, но и к каждому, кто сейчас смотрит на улицу и думает: это ещё начало или уже точка невозврата?